Приближается буря, набухает на горизонте тучей клокочущей реяцу с яркими, сочными вспышками, налетает стремительно, как ливень, которого не знала пустыня Уэко Мундо. Замирает на мгновение, глаза в глаза. Теплая ладонь касается разветвленного шрама на груди, будто проверяя, ровно ли бьется сердце, все ли в порядке. - Не меняешься, - мягко говорит Куросаки. – Хорошо. Мгновение заканчивается, проносится мимо, вибрация реяцу взлетает на неведомую высоту и перестает ощущаться вовсе. Исчез. Гриммджо разжимает руки, тело квинси, с которым он бился до, медленно валится наземь. Он беззвучно скалится, не в силах говорить от мучительной ярости, - потому что какого черта? И потому что теперь уже ему придется доказывать свое право сразиться с превосходящим противником.
Приближается буря, набухает на горизонте тучей клокочущей реяцу с яркими, сочными вспышками, налетает стремительно, как ливень, которого не знала пустыня Уэко Мундо.
Замирает на мгновение, глаза в глаза.
Теплая ладонь касается разветвленного шрама на груди, будто проверяя, ровно ли бьется сердце, все ли в порядке.
- Не меняешься, - мягко говорит Куросаки. – Хорошо.
Мгновение заканчивается, проносится мимо, вибрация реяцу взлетает на неведомую высоту и перестает ощущаться вовсе. Исчез.
Гриммджо разжимает руки, тело квинси, с которым он бился до, медленно валится наземь. Он беззвучно скалится, не в силах говорить от мучительной ярости, - потому что какого черта? И потому что теперь уже ему придется доказывать свое право сразиться с превосходящим противником.
Откроетесь заказчику?