Какое же тебе все-таки пребольшущее спасибо за то, что отстала от родителей. Все свалили, трусливые крысы, нас осталось пятеро, связь нафиг пропала, когда подорвали вышку... но умер я на чужой земле не за гребаную страну, которую проклинает полмира, не за стратегический, чтоб его, объект, а за... за тебя, в общем. Только вспомни когда-нибудь, малявка, как я спиной закрыл тебя от фугаса и еще успел рявкнуть "беги" и улыбнуться. Если есть небеса, обязательно попади туда. И попроси доброго бога - пусть мне в аду дадут передышку...
Когда их нашли, пурга уже почти кончилась. Нашли вдвоем, под сугробом. Мертвый пехотинец, которого пулеметная очередь обезобразила до полной неузнаваемости, застыл странно скорченной глыбой. Застыл, превратив свое тело в берлогу для крошечного ребенка. Малышки, девочки, бессознательно греющейся теплом остывающего тела, бормочущей совсем бессвязно. Она заплакала только, когда ее постарались отцепить от него. Ревела и цеплялась крохотными пальчиками за истрепанные полы его шинели. Успокоить девочку удалось лишь после того, как кто-то из солдат показал ей чудом оказавшийся у него медный бубенчик. Она зажала гремящий шарик в ручке, зачарованно не сводя с него глаз. Она была слишком мала, чтобы хоть что-то понимать в происходящем. Чтобы хоть что-то запомнить. Она пережила его всего на несколько дней...
Какое же тебе все-таки пребольшущее спасибо за то, что отстала от родителей. Все свалили, трусливые крысы, нас осталось пятеро, связь нафиг пропала, когда подорвали вышку... но умер я на чужой земле не за гребаную страну, которую проклинает полмира, не за стратегический, чтоб его, объект, а за... за тебя, в общем.
Только вспомни когда-нибудь, малявка, как я спиной закрыл тебя от фугаса и еще успел рявкнуть "беги" и улыбнуться.
Если есть небеса, обязательно попади туда. И попроси доброго бога - пусть мне в аду дадут передышку...
Интересно будет увидеть автора .
Заказчик.
автор
Когда их нашли, пурга уже почти кончилась. Нашли вдвоем, под сугробом. Мертвый пехотинец, которого пулеметная очередь обезобразила до полной неузнаваемости, застыл странно скорченной глыбой. Застыл, превратив свое тело в берлогу для крошечного ребенка. Малышки, девочки, бессознательно греющейся теплом остывающего тела, бормочущей совсем бессвязно.
Она заплакала только, когда ее постарались отцепить от него. Ревела и цеплялась крохотными пальчиками за истрепанные полы его шинели. Успокоить девочку удалось лишь после того, как кто-то из солдат показал ей чудом оказавшийся у него медный бубенчик.
Она зажала гремящий шарик в ручке, зачарованно не сводя с него глаз.
Она была слишком мала, чтобы хоть что-то понимать в происходящем. Чтобы хоть что-то запомнить.
Она пережила его всего на несколько дней...
автор два- оно вывернуо душу