- Зангетсу. - Как всегда, без надежды, просто по памяти ворочая на языке знакомое имя.
- Зангетсу! - Уже громче, немного с надрывом и долей горечи, проскальзывающей между гласными.
- Зангетсу!!! - Дико, отчаянно, выплескивая всю накопившуюся боль. Крик сильно бьет по связкам, соленым послевкусием оседая на губах. А в ответ лишь пустота, жгучая холодная... пустая - правильней и слова не подберешь.
- Гетсуга Теншоу! Получается - черно-красный столп слетает с лезвия, разрезает воздух и темной полосой рассыпается на горизонте. Получается... только от этого не менее больно.
- Хичиго... - Тихий, сухой шепот, совсем не такой, как крики до него. На кончиках пальцев начинается скапливаться густая черная реяцу. Рывок, и лицо уже покрывает белая маска с острыми красными росчерками. Все как и прежде, только в голове восхитительно пусто и тихо, - ни единого слова, ни звука, ни шороха - и глаза не застилает темная пелена безумия.
Ичиго резко дергает головой, сметая наскучившую маску с лица, и замирает, глядя потухшим взглядом в голубую бесконечность. Под ногами ярко переливается солнечное отражение - с недавних пор в его внутреннем мире постоянно светло. Светло и жарко. И пусто. Как в пустыне.
На глаза наворачиваются слезы. Не от боли или страха, - он привык не плакать из-за этого - а от отчаяния. Куросаки тяжело вздыхает и садится на одно из окон перевернутого здания.
- Так странно, - слова, душащие горло уже больше месяца, неконтролируемым потоком рвутся наружу, - я вас больше не слышу. Когда-то так хотелось, чтобы вы замолчали, а сейчас это кажется худшим наказанием. И не вижу вас больше... Остальные говорят, что это нормально, что это пройдет, а я как дальше жить не понимаю. Смешно, да? Тебе, Хичиго, уж точно смешно, я знаю. Ты, наверняка смеешься, а старик Зангетсу стоит рядом и в очередной раз отчитывает тебя за этот неуместный юмор. А я вас не слышу... - отчаянно-злой взгляд карих глаз поднимается к небу. - Раньше вы все время что-то говорили, а сейчас молчите... Но ведь я знаю, что вы там, точно там! Слышите меня, но не хотите отвечать! Я прав?!
Одинокий надрывный крик так и остается без ответа, быстро тая где-то на переферии внутреннего мира. Цветного, яркого мира, в котором больше нет черного и белого.
- Зангетсу. - Как всегда, без надежды, просто по памяти ворочая на языке знакомое имя.
- Зангетсу! - Уже громче, немного с надрывом и долей горечи, проскальзывающей между гласными.
- Зангетсу!!! - Дико, отчаянно, выплескивая всю накопившуюся боль. Крик сильно бьет по связкам, соленым послевкусием оседая на губах.
А в ответ лишь пустота, жгучая холодная... пустая - правильней и слова не подберешь.
- Гетсуга Теншоу!
Получается - черно-красный столп слетает с лезвия, разрезает воздух и темной полосой рассыпается на горизонте. Получается... только от этого не менее больно.
- Хичиго... - Тихий, сухой шепот, совсем не такой, как крики до него.
На кончиках пальцев начинается скапливаться густая черная реяцу. Рывок, и лицо уже покрывает белая маска с острыми красными росчерками. Все как и прежде, только в голове восхитительно пусто и тихо, - ни единого слова, ни звука, ни шороха - и глаза не застилает темная пелена безумия.
Ичиго резко дергает головой, сметая наскучившую маску с лица, и замирает, глядя потухшим взглядом в голубую бесконечность. Под ногами ярко переливается солнечное отражение - с недавних пор в его внутреннем мире постоянно светло. Светло и жарко. И пусто. Как в пустыне.
На глаза наворачиваются слезы. Не от боли или страха, - он привык не плакать из-за этого - а от отчаяния.
Куросаки тяжело вздыхает и садится на одно из окон перевернутого здания.
- Так странно, - слова, душащие горло уже больше месяца, неконтролируемым потоком рвутся наружу, - я вас больше не слышу. Когда-то так хотелось, чтобы вы замолчали, а сейчас это кажется худшим наказанием. И не вижу вас больше... Остальные говорят, что это нормально, что это пройдет, а я как дальше жить не понимаю. Смешно, да? Тебе, Хичиго, уж точно смешно, я знаю. Ты, наверняка смеешься, а старик Зангетсу стоит рядом и в очередной раз отчитывает тебя за этот неуместный юмор. А я вас не слышу... - отчаянно-злой взгляд карих глаз поднимается к небу. - Раньше вы все время что-то говорили, а сейчас молчите... Но ведь я знаю, что вы там, точно там! Слышите меня, но не хотите отвечать! Я прав?!
Одинокий надрывный крик так и остается без ответа, быстро тая где-то на переферии внутреннего мира. Цветного, яркого мира, в котором больше нет черного и белого.
нз
Цветного, яркого мира, в котором больше нет черного и белого.
Больше всего зацепило.
не з