Пахнет жасмином и деревом. Свет керосиновой лампы рождает блики. Тени, серые тени ложатся на стены. Тихо, томно, спокойно. Ночную майскую тишину оттеняет лишь глухой звук чашек, опускаемых на бамбуковую подставку, да стук костяшек о столешницу. Чёрно-белый узор домино. Пальцы оглаживают гладкие грани – очередной ход. Кто следующий? Соломенные волосы, белесые брови, широченная улыбка. И холод, застывший в глазах. Он все помнит. И он не привык прощать – не в его правилах. Черная костяшка с белыми точками – новый штрих в сложившемся узоре. Следующий ход. Хмурый, рыжий, несдержанный. Мальчишка. Несмотря на пережитое, все еще совсем мальчишка. Смел, но безрассуден. Не умеет просчитывать ходы наперед. А в сложной игре это чрезвычайно важно. Жизненно важно. Быстрое движение – и картина дополняется новым элементом. Ход переходит. Глаза, вечно скрытые тенью. Улыбка, заслоняющая мысли. Ловкие пальцы, играющие веером. Он весь на виду, не так ли? Черно-белый узор домино змеится по столу. Большой серый мотылек бьется о стеклянный колпак, надеясь достичь языка желто-оранжевого пламени. Блуждающие тени ложатся на стены. Над ночным городом плывет май. Тихо, томно, спокойно. Новый ход. И картина кардинально меняется. «Игра еще не окончена, - улыбка, скрытая широким зеленым рукавом. - Игра только начинается».
Пахнет жасмином и деревом. Свет керосиновой лампы рождает блики. Тени, серые тени ложатся на стены.
Тихо, томно, спокойно.
Ночную майскую тишину оттеняет лишь глухой звук чашек, опускаемых на бамбуковую подставку, да стук костяшек о столешницу.
Чёрно-белый узор домино. Пальцы оглаживают гладкие грани – очередной ход.
Кто следующий?
Соломенные волосы, белесые брови, широченная улыбка. И холод, застывший в глазах. Он все помнит. И он не привык прощать – не в его правилах.
Черная костяшка с белыми точками – новый штрих в сложившемся узоре.
Следующий ход.
Хмурый, рыжий, несдержанный. Мальчишка. Несмотря на пережитое, все еще совсем мальчишка. Смел, но безрассуден. Не умеет просчитывать ходы наперед. А в сложной игре это чрезвычайно важно. Жизненно важно.
Быстрое движение – и картина дополняется новым элементом.
Ход переходит.
Глаза, вечно скрытые тенью. Улыбка, заслоняющая мысли. Ловкие пальцы, играющие веером. Он весь на виду, не так ли?
Черно-белый узор домино змеится по столу. Большой серый мотылек бьется о стеклянный колпак, надеясь достичь языка желто-оранжевого пламени. Блуждающие тени ложатся на стены. Над ночным городом плывет май.
Тихо, томно, спокойно.
Новый ход.
И картина кардинально меняется.
«Игра еще не окончена, - улыбка, скрытая широким зеленым рукавом. - Игра только начинается».
Откроетесь?