читать дальшеИчиго/Ренджи, фетиш на татуировки Абарая, страх быть отвергнутым. Попытки признаться под градусом
Ичиго ведет от одного взгляда на черные полосы, убегающие под одежду.
Кожа Ренджи блестит от мелких капелек пота под искусственным солнцем подвала Урахары, и Куросаки с трудом давит в себе порыв подойти и провести губами по его шее. Почувствовать вкус, услышать, как подскочит чужой пульс, ощутить на языке эти черные линии, уносящие в бесконечность.
В голове у Ичиго бьет тревогу необходимость отвести взгляд, но мозги плавятся, словно шоколад на солнце, от одного вида Ренджи, который последнее время зачастил в Каракуру. Татуировки на его лице меняются, живут своей жизнью от каждого движения.
Ичиго хочет, ему надо проследить их путь вниз, к вороту косодэ, взглядом, руками, языком. И дальше, под одеждой, провести широкой ладонью по груди, ярко расчерченной замысловатым узором, по сильным рукам, на которых разбегаются в стороны черные линии, крепко засевшие у Ичиго в голове. Дальше, дальше, ниже…
Мысли тяжелым комом падают точно в хакама Куросаки.
Откуда только у девственника такая живая фантазия? Выкручивая краны с водой и не обращая внимания на беспокойные окрики сестер, Ичиго запирается в ванной сразу после возвращения домой и яростно, почти до боли сжимает предательски подрагивающий член.
Перед зажмуренными глазами вместо вспышек проносятся, увлекают его в царство личного безумия черные полосы на чужом теле.
Когда это началось?
Ичиго хмуро набирается в углу во время очередной попойки лейтенантов, проходящей почему-то в офисе шестого, и не может ответить на этот вопрос.
Может, тогда, когда током прошибло от одного прикосновения и вида рассыпавшихся по плечам волос цвета крови? Может. Только тогда некогда рассуждать было, тогда он спешил Рукию спасти.
Куросаки вертит в руках пустую пиалу, старательно не глядя на Ренджи.
Может, позже, когда они друг из друга дурь вышибали в их личном мирке, в подвале хитрого торговца? Когда голова о другом думала, а взгляд своей жизнью жил, цеплялся, да отпускать не хотел эти черные полосы. Сколько он тогда из-за этого ударов пропустил, сколько раз среди ночи со стояком просыпался.
Ичиго устало трет лицо, чувствуя, как глубоко внутри смеется, издевательски хохочет Пустой.
Он скалит зубы, помахивая Зангетсу, и сверкает золотыми глазами, лишенными страха и сомнений: «Только волю мне дай, и этот шинигами, этот твой Ренджи, наш будет».
Ичиго стискивает зубы. Последнее время его очень тянет согласиться.
Потому что он сам – никогда. Слишком уж дорожит дружбой с Ренджи, чтобы вот так проверять ее на прочность, слишком уж много сомнений и вопросов роятся в рыжей башке, чтобы вот так, безрассудно, слишком уж…
Тяжелая рука опускается по его плечо, мгновенно вышибая дух.
-И-чи-го… - Выдыхает Ренджи ему прямо в ухо и неуклюже, пьяно, падает рядом. Конечно, совершенно случайно оставляя вторую ладонь на бедре Куросаки.
Мир мгновенно сужается до чужого прикосновения, а взгляд, минуя волю, фиксируется на росчерках татуировок на его шее.
Ичиго ведет. Он мог бы сам себе прочитать многочасовой курс лекций на тему: почему не стоит делать то, что он сейчас собирается сделать. Мог бы, но горячий, как чертова печка, лейтенант, прижимается к нему плечом и встряхивает головой, обдавая волной распущенных волос. Куда только подевалась эта резинка, когда Ичиго и так еле держит себя в руках?
-Ренджи… - Хрипит он не своим голосом, наплевав на других лейтенантов. Тот момент, когда руки сами перемещаются на чужую форму, оглаживая и сжимая ее на груди, как раз там, где бьется абараевское безрассудное, не-его, сердце, Ичиго пропускает. Кажется, в пьяных глазах лейтенанта мелькает искра понимания.
Абарай коротко ухмыляется и наклоняется, ловит его пересохшие губы своими. Ичиго замирает на мгновение, поверить не может, а потом, не отрывая взгляда, движется навстречу. Пьет.
Реальность оказывается лучше любой его фантазии. Голова кружится, только вот уверен Ичиго, что дело совсем не в саке. Ренджи скользит губами по его шее, сжимает волосы на затылке, прижимает к себе. Почти больно, почти до хруста. Именно так, как надо. Так, как правильно.
Ичиго шумно выдыхает.
-А как же?.. – Мысль об остальных лейтенантах, наблюдающих сейчас очень интересную сцену, мелькает где-то совсем далеко, на границе сознания. Будто и неважно это.
-Оглянись. – Полувздох-полусмешок. Волна мурашек, разбегающихся в разные стороны.
И правда, Ичиго за своими терзаниями не заметил, как они остались совсем одни.
Руки Ренджи как-то очень быстро находят прорезь в его хакама. Ичиго ловит это движение, находясь на грани реальности. Его красно-черное полосатое безумие следит за его лицом внимательным взглядом и перехватывает короткие выдохи у самых губ.
-Ренджи… - Ичиго не выдерживает, утыкается горячим лбом в его плечо, когда рука лейтенанта уверенным движением проходится по его члену сквозь тонкую ткань нижнего белья. Словно по оголенному нерву, словно огонь в кровь плеснули, словно…
Абарай глубоко его целует, и Ичиго чувствует, что готов умереть прямо сейчас. Прикосновение к оголенной коже – это слишком, темп, который взял лейтенант – это слишком, весь Ренджи, дикий, живой, не воспаленная фантазия мозга, реальность – это не просто слишком, это чересчур.
Если бы Ичиго кто-то сказал, что оргазм – это маленькая смерть, то он ни за что бы не поверил. Раньше.
А сейчас его выгибает дугой спустя какую-то минуту, выкручивает суставы, бьет по нервам, заставляя хватать воздух, словно рыбу, выброшенную на берег.
В голове пустота. И хорошо. Ему хо-ро-шо.
Ичиго обессилевшей куклой обмякает в руках Ренджи, который довольно, как сытый кот, ухмыляется и тянет к себе, скользит губами по взмокшему лбу с рыжей непослушной челкой.
Черные линии татуировок разбегаются вниз по его шее. Куросаки осторожно проводит по ним кончиками пальцев, чувствуя, как внутри опять зарождается знакомое скручивающее сознание чувство.
-
-
16.12.2016 в 13:35читать дальше
-
-
16.12.2016 в 14:01н.з.
-
-
16.12.2016 в 14:16-
-
16.12.2016 в 14:32-
-
19.12.2016 в 00:05-
-
19.12.2016 в 00:29-
-
19.12.2016 в 00:30криворукий автор